В закатном зареве мгновений, твоих или моих,
 Я вижу, как сгорает гений, как возникает стих,
 В закатном зареве мгновений докучный шум затих.
 Воспламененное Светило ушло за грань морей,
 И в тучах краски доживают всей роскошью своей,
 Чего в них больше — аметистов, рубинов, янтарей?
 К чему свой взор случайно склонишь, то даст тебе ответ,
 В одном увидишь пламя счастья, в другом услышишь «Нет».
 Но все, на что свой взгляд уронишь, восхвалит поздний свет.
 Прозрачность, нежность, и чрезмерность, все слито в забытьи,
 В последний раз мы их коснемся в предсмертном бытии,
 И мы поймем, что эти краски — твои или мои
 И мы поймем, как полнозвучно поет волна морей,
 Когда дневное отшумело, и Ночь, во сне, бодрей,
 И все ночное, незаметно, идет скорей, скорей.
 Вот, все воздушней аметисты, рубины, янтари,
 Все, что во внешнем — еле слышно, все ярко — что внутри,
 Мгновенье пышного Заката — последнее — гори!



