Мы едем вдоль моря, вдоль моря, вдоль моря…
По берегу — снег, и песок, и кусты;
Меж морем и небом, просторы узоря,
Идет полукруг синеватой черты.
Мы едем, мы едем, мы едем… Предгорий
Взбегает, напротив, за склонами склон;
Зубчатый хребет, озираясь на море,
За ними белеет, в снегах погребен.
Всё дальше, всё дальше, всё дальше… Мы вторим
Колесами поезда гулу валов;
И с криками чайки взлетают над морем,
И движутся рядом гряды облаков.
Мелькают, мелькают, мелькают, в узоре,
Мечети, деревни, деревья, кусты…
Вот кладбище, смотрится в самое море,
К воде наклоняясь, чернеют кресты.
Все пенные, пенные, пенные, в море
Валы затевают свой вольный разбег,
Ликуют и буйствуют в дружеском споре,
Взлетают, сметая с прибрежня снег…
Мы едем… Не числю, не мыслю, не спорю:
Меня покорили снега и вода…
Сбегают и нивы и пастбища к морю,
У моря по снегу блуждают стада.
Цвет черный, цвет белый, цвет синий… Вдоль моря
Мы едем; налево — белеют хребты,
Направо синеют, просторы узоря,
Валы, и над ними чернеют кресты.
Мы едем, мы едем, мы едем! Во взоре
Все краски, вся радуга блеклых цветов,
И в сердце — томленье застывших предгорий
Пред буйными играми вольных валов!
1917
