Сложней, святее вдруг иных, чей вялый зов
Таким желал вождя, чтоб в новой марсельезе
Единокровный брат из синевы Экклезий
Фригийца правнукам пересказал богов:
Астральный аромат; цветение снегов
Несомкнутой руки; и — канифольной рези
Мертвящий диссонанс; и — полнолуньем грезя,
Архангел, плачущий об убыли рогов.
Любил, сощурив глаз, — заплакать не умея,
Лорнировать глазурь фарфоровой груди,
Аббатом шаловлив; — гневлив на площади —
Ревнивый фавна петь блудницу Идумеи…
Меж тем как Синевы померкшие Камеи
Ефесских Сумерек заволокли дожди.
Февраль 1916