1. Ворона
Наехал на ворону грузовик.
Никто не видел номера машины,
но видели —
изрядного размера.
Ну, что ворона!
Темное пятно
на светлой биографии кварталов.
На мамонтовых выкладках гудрона
и голубей-то мало замечают,
по будням с предприятий возвращаясь.
А тут ворона!
Пугало — всего лишь!
Картавый юмор, анекдот — не больше.
Сперва она кричала.
И не так
она кричала,
как деревья, —
криком
отчаянным, беззвучным, беззащитным
под электропилой, —
она кричала,
перекрывая дребедень трамваев
и карканье моторов!
А потом
она притихла
и легла у люка
железного
и мудрыми глазами
и мудрыми вороньими глазами
внимательно смотрела на прохожих.
Она —
присматривалась к пешеходам.
А пешеходы
очень
торопились
домой,
окончив труд на предприятьях.
2. Мальчик
Он чуть не год копил на ласты деньги,
копейками выкраивая деньги,
их денег на кино и на обед.
Он был ничем особым не приметен.
Быть может — пионер,
но не отличник,
и е любил футбол,
зато любил
и очень сильно
маму, море, камни
и звезды.
И еще любил железо.
В шестиметровой комнате устроен
был склад — из гаек, жести и гранита.
Он созидал такие корабли —
невиданных размеров и конструкций.
Одни —
подобные стручкам акаций,
другие —
вроде окуня,
а третьи —
ни одному предмету не подобны.
Жил мальчик в Гавани.
И корабли пускал
в залив.
Они тонули.
А другие —
космические —
с крыши — космодрома —
в дождливый, серый, ленинградский космос
он запускал.
Взвивались корабли!
Срывались корабли.
Взрывались даже.
И вызывали волны возмущенья
у пешеходов, дворников и прочих.
Он чуть не год копил на ласты деньги.
Но плавать не умел.
— Что ж, будут ласты, —
так думал он, —
и научусь.
Ведь рыба
и рыбы тоже не умели плавать,
пока не отрастили плавники. —
Сегодня утром говорила мама,
что денег
не хватает на путевку,
а у нее — лимфоденит с блокады,
а в долг —
нехорошо и неудобно.
Так мама говорила, чуть не плача.
Он вынул деньги и сказал:
— Возьми.
— Откуда у тебя такие деньги?
— Я их копил на ласты. Но возьми,
я все равно ведь плавать не умею,
а не умею —
так зачем и ласты?
3. Ворона и мальчик
— Давайте познакомимся?
— Давайте.
— Вас как зовут?
— Меня зовут ворона.
— Рад познакомиться.
— А вас?
— Меня?.
Вы не поймете…
А зовите Мальчик.
— Очень приятно.
— А давайте будем
на ты…
— Давайте.
— Слушай-ка, ворона,
а почему тебя зовут — ворона?
Ты не воровка?
— Нет, я не воровка.
Так мальчик вел беседу,
отвечая
на все свои вопросы
и вороньи.
— А почему ты прилетела в город?
— Здесь интересно:
дети, мотоциклы.
Ведь лес — не город.
Нет у нас в лесу
и ни того, и ни другого.
Слушай,
ты лес-то видел?
— Видел, но в кино.
Ведь лес —
это когда кругом деревья.
И мох.
Еще лисицы.
И брусника.
Еще грибы…
Послушай-ка,
а если
тебя кормить, кормить, кормить,
ты будешь
такой, как межпланетная ракета?
— Конечно, буду.
— Так.
А на Луну
случайно,
не летала ты, ворона?
— Летала, как же.
— У, какая врунья!
Вот почему тебя зовут — ворона.
Ты — врунья.
Только ты не обижайся.
Давай-ка будем вместе жить, ворона.
Ты ежедневно будешь есть пельмени.
Я знаю — врешь,
но все равно ты будешь
такой,
как межпланетная ракета.
Так мальчик вел беседу,
отвечая
на все свои вопросы
и вороньи.
На Марсовом цвела сирень.
И кисти,
похожие на кисти винограда,
казались не цветами —
виноградом.
Да и луна, висящая над Полем,
казалась тоже кистью винограда.
И город,
белый город
белой ночью
благоухал, как белый виноградник!
1962
