Я жил по этим лагерям,
По этим дюнам пионерским,
По этим мяконьким горам
И склонам нежнопиренейским.
Залив с Кронштадтом на боку,
С маневрами флотов неслышных,
Мне так скользилось на бегу
у валунов твоих осклизлых.
Под вечер выходил отлив,
Приподнималось дно, белея,
Я становился не болтлив,
Тихонька маясь и болея.
В кровосмесительном огне
Полусферических закатов
Вторая жизнь являлась мне,
Ладони в красный жир закапав.
Я угадал её тогда,
Жизнь, непрожитую нисколько.
Ведь я не падал, хоть вода
Мне пятки слизывала скользко.
«Ступай и дальше, — говорю, —
По буму наобум бесплатно,
На половицу, на зарю
Среди залива и заката!»
