Вечер румяный притих, догорая,
Лист не прошепчет в лесной глубине;
Тучек перистых гряда золотая
В недосягаемой спит вышине.
Тихо мелькнула звезда, и другая…
Ночь надевает свой царский венец..
— Мука, великая мука людская!
Стихла ли ты, наконец?