Октябрь.
Ох, табор!
Трамваи скрипучи —
кибитки, кибитки!
Прохожие цугом —
цыгане, цыгане!
На черном асфальте —
на черной копирке
железные лужи лежат в целлофане.
Октябрь!
Отары
кустарников —
каждый сучочек отмечен.
Стригут неприкаянных, наголо бреют.
Они — по-овечьи,
они — по-овечьи
подергивают животами и блеют.
Вот листьям дадут еще отпуск на месяц:
витайте!
Цветите!
Потом протоколы
составит зима.
И все будет на месте:
достойно бело,
одинаково голо.
1962
