Только дунь, и его не стало.
Но зачем на него мне дуть?
Это может смертельно ранить
Самого меня прямо в грудь.
Потому, как резвящийся мальчик,
Незнакомый еще с бедой,
Я тихонько сорвал одуванчик
И поставил в стакан с водой.
Он казался мне прямо чудом
Среди многих земных чудес,
Что лежат неразобранной грудой
От травинок до самых небес.
Окруженный воздушною пеной,
Защищенный от ветерка,
Он казался послом Вселенной,
Перекинутым через века.
Так случайно иль не случайно
С детских лет мне знакомый цветок
Искрой самой глубокой тайны
Осветить мое сердце смог.
10 июня 1964, Голицыно