Стихи Осипа Эмильевича Мандельштама

Как на Каме-реке глазу тЈмно, когда На дубовых коленях стоят города. В паутину рядясь, борода к бороде, Жгучий ельник бежит, молодея в воде.

Вермель в Канте был подкован, То есть был он, так сказать, Безусловно окантован, То есть Канта знал на ять. В сюртуке, при черном банте, Философ был — прямо во!

В просторах сумеречной залы Почтительная тишина. Как в ожидании вина, Пустые зыблются кристаллы; Окровавленными в лучах Вытягивая безнадежно Уста, открывшиеся

Перевод из Огюста Барбье 1 Когда тяжелый зной гранил большие плиты На гулких набережных здесь, Набатом вспаханный и пулями изрытый Изрешечен был воздух весь;

Императорский виссон И моторов колесницы,— В черном омуте столицы Столпник-ангел вознесен. В темной арке, как пловцы, Исчезают пешеходы, И на площади

Привыкают к пчеловоду пчелы, Такова пчелиная порода… Только я Ахматовой уколы Двадцать три уже считаю года. 1934

В непринужденности творящего обмена Суровость Тютчева с ребячеством Верлэна Скажите, кто бы мог искусно сочетать, Соединению придав свою печать?

Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список кораблей прочел до середины: Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный, Что над Элладою когда-то поднялся.

На площадь выбежав, свободен Стал колоннады полукруг,- И распластался храм Господень, Как легкий крестовик-паук. А зодчий не был итальянец, Но русский

Вы помните, как бегуны В окрестностях Вероны Еще разматывать должны Кусок сукна зеленый. Но всех других опередит Тот самый, тот, который Из песни Данта