Стихи Константина Дмитриевича Бальмонта

В пеньи звонкого ручья Переменность трепетанья. В нем отдельность бытия, Восхваленье мирозданья. Он сорвался с высоты, Возжелав безвестной дали.

Бледная травка под ветхим забором К жизни проснулась в предутренний час, Миру дивясь зеленеющим взором. Бледная травка, ты радуешь нас. Месяцу, воздуху

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце И синий кругозор. Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце И выси гор. Я в этот мир пришел, чтоб видеть море И пышный цвет долин.

«Морской леопард — он не тронул меня…» Морской леопард — он не тронул меня, Полярный медведь — он не тронул меня, Лежали моржи и глядели, И словно сосульки

Змей темно-желтый, чье дыханье — яд, Чей смертоносен вечно-жадный взгляд, Глядит,- и близ него дрожит блудница, Волшебная и быстрая, как птица.

— Что там в тереме высоком непонятно говорят? — Потаенно говорят там, волю Божию творят. — Что там в тереме высоком, белы звезды иль цветы?

Спите, полумертвые увядшие цветы, Так и не узнавшие расцвета красоты, Близ путей заезженных взрощенные. Творцом, Смятые невидевшим тяжелым колесом.

Два трупа встретились в могиле, И прикоснулся к трупу труп, В холодной тьме, в тюрьме, и в гнили, Прикосновеньем мертвых губ. Они, влюбленные, когда-то

В окутанной снегом пленительной Швеции На зимние стекла я молча глядел, И ярко мне снились каналы Венеции, Мне снился далекий забытый предел.

Воздушная птичка, на окне у меня, На мгновенье присела и запела звеня, — Воздушная птичка не видала меня. Закат запоздалый в облаках догорал, Упоительно-алый