Стихи Веры Полозковой

Как они тебя пробивают, такую тушу? Только войдет, наглец, разоритель гнезд – Ты уже сразу видишь, по чью он душу. Ты же опытный диагност.

Это Гордон Марвел, похмельем дьявольским не щадимый. Он живет один, он съедает в сутки по лошадиной Дозе транквилизаторов; зарастает густой щетиной.

Звонит ближе к полвторому, подобен грому. Телефон нащупываешь сквозь дрему, И снова он тебе про Ерему, А ты ему про Фому. Сидит где-то у друзей, в телевизор вперясь.

Ревет, и чуть дышит, и веки болезненно жмурит, Как будто от яркого света; так стиснула ручку дверную – Костяшки на пальцах белеют; рука пахнет мокрой латунью.

Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом. Я веду, и я сроду не был никем ведом. По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.

А не скосит крейза, не вылетят тормоза – Поневоле придется вырасти Ихтиандром. Я реальность свою натягиваю скафандром Каждый день, едва приоткрыв глаза.

В освещении лунном мутненьком, Проникающем сквозь окно, Небольшим орбитальным спутником Бог снимает про нас кино. Из Его кружевного вымысла Получился сплошной макабр.

В трубке грохот дороги, смех, «Я соскучился», Бьорк, метель. Я немного умнее тех, С кем он делит свою постель. В почте смайлики, списки тем, Фото, где

Моя мама в Турции с прошлой ночи. Я теперь беру за нее газеты. Гулко в доме. Голодно, кстати, очень: Только йогурты и конфеты – Я безрукая, как Венера

Все топлюсь вроде в перспективах каких-то муторных — Но всегда упираюсь лбом в тебя, как слепыш. Я во сне даже роюсь в папках твоих компьютерных, Озверело