Стихи Ларисы Емельяновны Миллер

Утоли моя печали. На закате ль, на заре Ветры сосны раскачали На Николиной горе. И поскрипывают сосны, И качаются стволы… Времена, что светоносны, Станут горсткою золы.

Побыть пылинкой, что ли, На этом белом свете, Пожить, не зная боли, И сквозь мирские сети Пройти легко и просто, Кружась в луче осеннем От зюйда и до оста

А я живу отсель досель, Шажок – забор, полшага – ель, Полшага – дом, полшага – клен. Лишь до него мой путь продлен. А дальше – глухо. В той глуши, Быть

Ни горечь, ни восторг, ни гнев И ни тепло прикосновений. Лишь контуры домов, дерев, Дорог, событий и явлений. У тех едва заметных рек, Тех еле видимых

Я у вечности угол снимаю. Что здесь делаю – не понимаю. За него своей жизнью плачу, Но съезжать всё равно не хочу. Колорит полюбился мне местный, Луч полуденный

Скуднее ночь, светлей зазор Меж двух ночей; яснее зори, И на заре сирень в дозоре Стоит, роняя белый сор И сор сиреневый. И лень Дотрагиваться до соцветий

Пью этот воздух натощак, По капле на желудок тощий… Он окружен прозрачной рощей, Весенней рощей – мой очаг. Глаза открою – птичий гам, И по мгновениям

Живём, а значит, умираем. Ведь мы по-крупному играем И ставим жизнь на кон, Небесный свод с лучистым краем Наш постоянный фон. На этом фоне столь небесном

Тебя опекает и этот листок, И окна, что утром глядят на восток, И птичье крыло, и цветущая ветка – Ты в этом пространстве любимая детка.

Тот живет – обиду копит. Тот обиду в водке топит. Ну, а этот топит печь. И о нем сегодня речь. Грусть-тоска, коль бит и мучим, Служит топливом горючим