Стихи Михаила Алексеевича Кузмина

По струнам лунного тумана Любви напев летит. Опять, опять открылась рана, Душа горит. В сияньи мутном томно тает Призывно-нежный звук. Нет, тот не любит

«А это — хулиганская», — сказала Приятельница милая, стараясь Ослабленному голосу придать Весь дикий романтизм полночных рек, Все удальство, любовь и безнадежность

Мне не горьки нужда и плен, И разрушение, и голод, Но в душу проникает холод, Сладелой струйкой вьется тлен. Что значат «хлеб», «вода», «дрова» — Мы поняли

Взойдя на ближнюю ступень, Мне зеркало вручил Вожатый; Там отражался он как тень, И ясно золотели латы; А из стекла того струился день. Я дар его держал

Февральский радио поет Приволье молодости дальней, Натопленность кисейной спальной И межпланетный перелет. Перечит нежности начальной Воспоминаний праздный счет.

Если б ты был небесный ангел, Вместо смокинга носил бы ты стихарь И орарь из парчи золотистой Крестообразно опоясывал бы грудь. Если б ты был небесный

Что морочишь меня, скрывшись в лесных холмах? Нимфой горных пустынь тщетно дразня меня? Знаю я хорошо, это ведь голос твой; Ты ответы даешь нежным словам моим.

Собор был темен и печален При свете стекол расписных, И с шепотом исповедален Мешался шум шагов глухих. Ты опустилась на колени, Пред алтарем простерлась ниц.

Разве можно дышать, не дыша, Разве можно ходить, не вставая, Разве можно любить, коль другая Не ответит влюбленно душа? Ах, без солнца бессолнечен день

Сколько лет тебе, скажи, Психея? Псюхэ милая, зачем считать? Все равно ты будешь, молодея, В золотые рощи прилетать. В этих рощах воздух не прозрачный