Стихи Михаила Алексеевича Кузмина

Сквозь чайный пар я вижу гору Фузий, На желтом небе золотой вулкан. Как блюдечко природу странно узит! Но новый трепет мелкой рябью дан.

Невнятен смысл твоих велений: Молиться ль, проклинать, бороться ли Велишь мне, непонятный гений? Родник скудеет, скуп и мал, И скороход Беноццо Гоццоли

Слоновой кости страус поет: — Оледенелая Фелица! — И лак, и лес, Виндзорский лед, Китайский лебедь Бердсли снится. Дощечек семь. Сомкни, не вей!

Он лодку оттолкнул. На сером небе Заметил я неясную фигуру. Высокий, плоский берег только тучи Давал мне видеть да пучки травы. Его лицо наклонено ко мне…

Всю тину вод приподнял сад, Как логовище бегемота, И летаргический каскад Чуть каплет в глохлые болота. Расставя лапы в небо, ель Картонно ветра ждет, но даром!

По черной радуге мушиного крыла Бессмертье щедрое душа моя открыла. Напрасно кружится немолчная пчела, — От праздничных молитв меня не отучила.

Ветер широкий, рей. Сети высоких рей, Горизонты зеленых морей, Расплав заревых янтарей, — Всем наивно богаты, Щурясь зорко, Сероватые глаза, Словно приклеенные

В осеннюю рваную стужу Месяц зазубренный падает в лужу. Самоубийцы висят на кустах В фосфорических, безлюдных местах. Клочки тумана у мерклых шпор… Словно

Нет, жизни мельница не стерла Любовной смелости в крови, — Хочу запеть во все я горло Мальчишескую песнь любви! Довольно таять! мы не бабы И не эстеты, черт возьми!

Врач мудрый нам открыл секрет природы: «Что заставляет нас в болезнь впадать, То, растворенное, и облегченье дать Нам может», — и целятся тем народы.