Астафьева Наталья

Ах, какое время — цветочки нарасхват! И домой и в гости… Беззаботность трат. Ах, какое время! Какие времена! Красные тюльпаны. С юга — где война. 1992

Будто кто выстрелил из пушки, взлетела стая из-под ног… Где жалостливые старушки, пшено их? С крошками кулёк? Кругом живут другие люди, в белёных башнях поселясь.

У тебя в руках, как рыбка, девочка с горячим телом… А твоя любовь — ошибка, слишком быстро пролетела. Разучили без запинки вы друг дружку в две недели

Ты звени, звени над рожью, жаворонок полевой, звонко-звонко в бездорожье улетая надо мной. Звонче-звонче, чаще-чаще (чист весь небосклон) рассыпай в росе

Глаза убитых — это ад, они глядят, они глядят, глаза их в каждой скважине: — Не убивают на земле? — Не голодают на селе? — Не погребают заживо?

Я уезжала, бешеные кони рванули с места, будто от погони. Пурга снегами, некуда деваться, крутила, не поймешь, где верх, где низ. Вновь наступала смена

Мерзлота консервирует мамонта. Я пойду, закопаюсь в снега, в мёрзлой почве материка сохранюсь — Афродита из мрамора. Я простое земное творенье, ничего

Замерла в мёртвом молчанье Москва. Чем это красное небо чревато? Слышится частый горох автомата. От напряженья болит голова. Вновь колыхание красных знамён.

Что сделали со мной! Еще девчонкой попала я в смертей круговорот… Душа моя! Скули, как собачонка, худая собачонка у ворот! Скули, скребись, рычи, чего-то

Наше тело — решето, наши лица — маски, пропадаем ни за что, мы солдаты — каски… Где, в каком тайнике бомбы, как клопы, и висят на волоске черные грибы?