Астафьева Наталья

Предпочитаю солнце, и рожь, и дикий мак. Пусть жизнь моя несется, мчится во весь мах. Предпочитаю небо тупому потолку. Предпочитаю бедность собачьему куску.

Звери с детства точат когти, зубы белят о стволы. И растят мозоль в работе молчаливые волы. Ласточки к началу лета вылетают из гнезда. Говорят, что на

Нож, в спину всаженный, как в рыбу, у двери чувствую спиной… Нож, словно в тёплую ковригу, в меня войдёт, как в хлеб ржаной. Я отпущу дверную ручку, ломтём

Чем жили и что было с ними, все уничтожил, сжег наш век. Лишь легкий след в церковной книге, что были рождены на свет. 1974

Спят, свернувшись клубочком, ежи, спят жуки, спят, склубившись, ужи. Пожелтевшие иглы сосны крепко спят – еле теплится жизнь. Спят овраги, дороги, кусты

Мне в детстве снились страхи, лес, ночь, разбойник, нож, а ноги как из ваты, догонит, не уйдешь. Я просыпалась с криком, не в силах убежать, и прятаться

Обуян весь мир прогрессом, мчится скоростным экспрессом, англичане ли, датчане… А у нас, за тёмным лесом, грусть-тоска и одичанье. Если путь наш — путь

Доносители, соглядатаи, современники, соседи… О, эпоха, твои проклятые на себе я чувствую сети! Искалечены, переломаны, изуродованы ваши души.

Нельзя попасть под рев толпы, несущего потока — на всякий случай сбычив лбы, проходим одиноко. Поднимет низменный сей рев и вынесет на гребень того, кто

Пришли. Ночную дачу оцепили. И увели. И нет у нас отца. Наверно, мучили. Наверно, били. Он оказался стойким до конца. Нет в деле подписи его рукою.