Асадов Эдуард

Люблю я собаку за верный нрав, За то, что, всю душу тебе отдав, В голоде, в холоде или разлуке Не лижет собака чужие руки. У кошки-дуры характер иной.

Не надо отдавать любимых, Ни тех, кто рядом, и ни тех, Кто далеко, почти незримых. Но зачастую ближе всех! Когда всё превосходно строится И жизнь пылает

Над Киевом апрельский, журавлиный Играет ветер клейкою листвой. Эх, Борька, Борька! Друг ты мой старинный, Ну вот и вновь мы встретились с тобой.

У низенькой калитки Судьба столкнула их. Блестели солнца слитки На травах молодых. Два паренька молчали — Ведь цель у них одна, Одни у них печали: Вот

О, как ты щебечешь весело, И как хлопотлива ты: Жакетку на стул повесила, Взялась поливать цветы, С мебели пыль смахнула, Заварку нашла на окне И, как

Однажды парком в предзакатный час Шла женщина неспешно по дороге. Красавица и в профиль, и в анфас, И в глубине зеленоватых глаз — Одна весна и никакой тревоги.

Говорят, что конец — всему делу венец. Так на свете всегда бывало. Только мне, как ни дорог порой конец. Все же чаще важней начало. Нет в году многоцветнее

Когда война катилась, подминая Дома и судьбы сталью гусениц. Я был где надо — на переднем крае. Идя в дыму обугленных зарниц. Бывало все: везло и не везло

Детей своих рабски порой любя, Мы их превращаем в своих мучителей. Когда же родители любят себя, То дети молятся на родителей.

— Скажи мне, дорогая, откровенно: Ты с Намбулатом спишь иль с Седуксеном? — — Нет, милая моя, гораздо хуже, Я по привычке с мужем всё и с мужем!