Антокольский Павел

Ни божеского роста, Ни запредельной тьмы. Она актриса просто, Наивна, как подросток, И весела, как мы. Цыганка Мариула Раздула свой очаг, Смугла и остроскула

Я не песню пропел, не балладу сложил, Отыскал я прямую дорогу, Но желанной награды я не заслужил И не заворожил недотрогу. Время шло. Зазнобила седая зима.

1 На лысом темени горы, В корнях драконьих нор, Сверкает прочный до поры, Веселый Эльсинор. Желтеет плющ. Бегут года, Свой срок отпировав.

Ненастный вечер. Свет, горящий вполнакала, Плохой табак, а от него туман в мозгу. Душа, чего ты жаждала, о чем алкала? Молчи о том, старуха! Слышишь?

По лунным снам, по неземным, По снам людей непогребенных Проходит странник. А за ним Спешит неведомый ребенок. «Что, странник, ты несешь, кряхтя?

Встань, Прометей, комбинезон надень, Возьми кресало гроз высокогорных! Горит багряный жар в кузнечных горнах, Твой тридцативековый трудодень.

На ярмарке перед толпою пестрой, Переступив запретную черту, Маг-шарлатан Джузеппе Калиостро Волшебный свой стакан поднес ко рту. И тут же пламя вырвалось

С полумесяцем турецким наверху Ночь старинна, как перина на пуху. Черный снег летает рядом тише сов. Циферблаты электрических часов Расцвели на лысых клумбах площадей.

Я в зеркало, как в пустоту, Всмотрелся, и раскрылась Мне на полуденном свету Полнейшая бескрылость. Как будто там за мной неслась Орава рыжих ведьм, Смеялась

Зима без маски и без грима Белым-бела, слаба, не слажена, Но и таящаяся зрима, Но и молчащая услышана. Она сама полна предчувствий, Уместных разве только