Агнивцев Николай

Начинается всё это Приблизительно вот так: Отпросилась Мариэта В поле рвать душистый мак. Как ни странно, но, однако, В поле этом до-ре-до Оказались, кроме мака.

С рожденья (кстати иль некстати ль) Всю жизнь свою отдав мечтам, Жил-был коричневый мечтатель Из племени «ниам-ниам». Простого сердца обладатель, О мыле

В старом замке за горою Одинокий жил Кудесник. Был на «ты» он с Сатаною. – Так поётся в старой песне. Был особой он закваски: Не любил он вкуса пудры И

Придя к Сантуцце, юный Герцог, По приказанью дамы сердца Был прямо в спальню проведен. Пусть ваши очи разомкнутся, Ведь в спальне не было Сантуццы И не

От Люксембурга до Бастильи, Еретикам на вечный страх, Герольды папские трубили На всех парижских площадях: «Мы, добрый папа Лев IV, Скорбим о дщери Анж-Питу

Ах, я устала так, что даже Ушла, покинув царский бал! Сам император в Эрмитаже Со мной сегодня танцевал! И мне до сей поры все мнится Блеск императорских

1 Кепка! Простецкая кепка! На миллионы голов Влезла ты с маху! И крепко Села цилиндрам назло! Видел весь мир, изумленно Ахнувши из-за угла, Как трехсотлетней

В Константинополе у турка Валялся, порван и загажен, «План города Санкт-Петербурга» («В квадратном дюйме – 300 сажен»). И вздрогнули воспоминанья!

Колонный Эрмитажный зал Привстал на цыпочки!.. И даже Амуры влезли на портал! Сам император в Эрмитаже Сегодня польку танцевал. Князь К.

Это случилось в Севилье, Там, где любовь в изобилье, С донной Эльвирой д’Амор Ди Сальвадор! Шли по ночам целоваться Юношей ровно двенадцать K донне Эльвире