Агнивцев Николай

Из своей опочивальни, Чем-то очень огорчен, Побледневший и печальный Вышел в зал король Гакон. И в тоске невыразимой Молвил, вставши на ступень: «Здравствуй

Взвивайтесь, былого ракеты, Про бал в казино «Табарен», Про легкую пену Моэта, Про звёздные плечи Мадлен. Когда в перевернутом зале, Среди мимолетных измен

Мое пальто – предел мечтаний, Мое пальто –венец желаний, И, отвечаю рубль за сто, Что никогда, никто, Ну, ни за что Не видел лучшего пальто!

Как-то раз купалась где-то В море барышня одна: Мариэтта, Мариэтта, Называлась так она. Ах, не снился и аскету, И аскету этот вид. И вот эту Мариэтту Увидал

Прощайте, немцы, греки, турки, И здравствуй, русская земля! В своем я снова Петербурге, Я снова русский! Снова – «я»! Еще вчера я был не русским!

Кулебяка «Доминика», Пирожок из «Квисисаны», «Соловьевский» бутерброд… Вот триптих немного дикий, Вот триптих немного странный, Так и прыгающий в рот!

Королева бледна. Королева грустна. Королева от гнева дрожит. В стороне – одинок – Голубой василек – Юный паж, пригорюнясь, сидит. Королева бледна.

1 Затянут шелком тронный зал. На всю страну сегодня Король дает бессчетный бал По милости господней. Как и всегда, король там был Галантен неизменно И

Ах, это все чрезмерно странно, Как Грандиссоновский роман… И эта повесть так туманна, Зане в то время был туман… И некто в серой пелерине, Большой по виду

Хорошо жить на востоке, Называться Бен-Гасан И сидеть на солнцепёке, Щуря глаз на Тегеран… К чёрту всякие вопросы. Тишь да гладь да благодать.