Агнивцев Николай

Когда тебя увижу, вдруг, Вмиг, под дрожащей пеленою, Весь старый пышный Петербург Встает, как призрак, предо мною: Декабрьских улиц белизна, Нева и Каменноостровский

«Кюба»! «Контан»! «Медведь»! «Донон»! Чьи имена в шампанской пене Взлетели в Невский небосклон В своем сверкающем сплетеньи!.. Ужель им больше не звенеть?

На Введенской до сих пор Проживает семь сестер Словно семь кустов жасмина: Дора, Люба, Лена, Нина, Катя, Таня И еще седьмая Маня… В каждой, как по прейскуранту

С томной Софи на борту пакетбота Плыл лейтенант иностранного флота. Перед Софи он вертелся, как черт… И, завертевшись, свалился за борт!

В день рождения принцессы Сам король Гакон четвертый Подарил ей после мессы Четверть царства и два торта. Королева-мать Эльвира, Приподняв главу с подушки

Месяц – гуляка ночной Вышел гулять в поднебесье… Тихой ночною порой С шустрою звёздной толпой Любо ему куролесить… Месяц – гуляка ночной Вышел гулять в

Вы не бывали На канале? На погрузившемся в печаль «Екатерининском канале», Где воды тяжелее стали За двести лет бежать устали И побегуть опять едва ль…

О, милый друг, хотя ты Весь мир исколеси, Все дамы грубоваты В сравнении с Люси. Она хрупка, как блюдце, И боже упаси Хоть к платью прикоснуться Застенчивой Люси.

Однажды в Африке Купался Жираф в реке. Там же Купалась гиппопотамша. Ясно, Что она была прекрасна. Не смотрите на меня так странно. Хотя гиппопотамши красотою

Вновь гранатные деревья расцвели, благоухая. У вдовы сеньора Сузы собралася стая теток, Черноокую Аниту убеждая выйти замуж. Тетки все единогласно ей советовали