Стихи Всеволода Рождественского

Смеркается. Пахнет леском перегретым… Но я не об этом! Совсем не об этом. Я знаю, как трудно рождается слово. Когда оно истинно. И безусловно.

Снег-то какой! Снег-то какой! Снег-то!.. Видно, сегодня он выпасть решил до конца. Будто бы взялся за дело неведомый Некто. Взялся и ты уже вряд ли шагнешь от крыльца.

Ты у моей стояла колыбели, Твои я песни слышал в полусне, Ты ласточек дарила мне в апреле, Свозь дождик солнцем улыбалась мне. Когда порою изменяли силы

Хотя б во сне давай увидимся с тобой. Пусть хоть во сне твой голос зазвучит… В окно — не то дождём, не то крупой с утра заладило. И вот стучит, стучит…

Три окна, закрытых шторой, Сад и двор — большое D. Это мельница, в которой Летом жил Альфонс Доде. Для деревни был он странен: Блуза, трубка и берет.

У всех судьба своя, Письмо лежит на моем столе, Прости за то, что поверил я Твоим словам о заре. А ты теперь ничья, Совсем ничья, хороша, как снег… Прости

Певучим, медленным овалом Пленительно обведена, Встает виденьем небывалым Белее лилии — она. Голубки нежной трепетаньем Ее лицо окаймлено, И вся она —

Две бортами сдвинутых трехтонки, Плащ-палаток зыбкая волна, А за ними струнный рокот тонкий, Как преддверье сказочного сна. На снегу весеннем полукругом

Ты — всё, чем дышу, и всё, чем живу. Ты — голос любви и весны. Тебя я опять и жду, и зову, Мы быть на земле рядом должны. Серебряный луч блеснет с высоты

Когда-то в юности крылатой, Которой сердцу не избыть, Через восходы и закаты С веретена бежала нить. Прошли года, и на страницы Ложится солнце в поздний